kezhma.com

Сожженной и затопленной Родине посвящается
Текущее время: 28 мар 2024, 18:22

Часовой пояс: UTC + 6 часов




Начать новую тему Ответить на тему  [ 1 сообщение ] 
Автор Сообщение
СообщениеДобавлено: 06 июн 2020, 16:05 
Не в сети
Администратор
Аватар пользователя

Зарегистрирован: 06 ноя 2013, 13:34
Сообщений: 917
" Советское Приангарье" 10 мая 2020.
ДЕТИ ВОЙНЫ
Один из стаи подранков

ПОКОЛЕНИЕ, ДЕТСТВО КОТОРОГО ОПАЛЕНО ВОЙНОЙ, ИЗВЕСТНЫЙ СОВЕТСКИЙ И РОССИЙСКИЙ ПИСАТЕЛЬ АНАТОЛИЙ ПРИСТАВКИН НАЗВАЛ ПОДРАНКАМИ

Нашей Победе 75 лет. Участников той войны осталось совсем немного, как и тех, кто ковал Победу в тылу, кто одевал, кормил, вооружал армию. Уже состарились дети, родившиеся в победном 45-м, многие «дети войны» не дожили до этого, юбилейного, Дня Победы.
ДОЛГО ДУМАЛ: писать ли этот материал? Для тех, чьё детство выпало на военные годы, ничего нового не скажу, почти у всех оно похоже, но может кто-нибудь из поколения наших детей, внуков и правнуков прочтёт эти строки, написанные одним из многомиллионной стаи подранков.
Весть о начале войны с Германией в нашу маленькую, в одну улицу, деревню Сизая, уткнувшуюся одним краем к речке (притоку Ангары), принёс председатель колхоза, вернувшийся из соседней деревни, из сельсовета, куда был вызван «нарочным». Такие вызовы были большой редкостью, потому деревня как бы замерла в ожидании: к чему бы это? У колхозной конторы, собравшиеся в ожидании председателя мужики молча курили, бабы, сбившись в кучку, негромко переговаривались о чём-то своём.
С появлением председателя все притихли, а он, спешившись с лошади, сдавленным голосом произнёс: «Война, мужики... Немец напал...» И было это 23 июня 1941 года, в понедельник.
С того дня деревня жила уже по-другому. Непонятно было народу: почему «немец напал», когда в газетах писали о каком-то договоре о ненападении? Как могла Красная Армия пропустить врага через границу, которая, как пели в песнях, была на замке? Вопросов много - ответов на них нет. Мужики доказывали друг другу, что война закончится быстрее, чем их призовут, бабы нутром своим чувствовали, что беда пришла надолго.
Вести с фронта были скудными: единственную в деревне газету «Правда» привозили раз в неделю, а у тоже единственного радиоприёмника, что стоял в колхозной конторе, «сели» батареи.
Колхозные поля радовали всходами, в кузнице ладили сенокосную «технику», мужики готовили нехитрый инвентарь. После Петрова дня вся деревня вышла на сенокос. После работы народ собирался у конторы:
обсуждали запоздалые новости с фронта, мучились неизвестностью о завтрашнем дне. «Правда» писала о всеобщей мобилизации в действующую армию, а до деревень, расположенных по речке Кова, она ещё не дошла. Время проходило в повседневной работе и в ожидании... И всё же августовский день, когда представитель военкомата привез призывные повестки, стал как бы неожиданным. Мобилизации подлежали все мужчины, подходившие по возрасту. На сборы было отведено трое суток...
Ночь перед отправкой деревня не спала -почти из каждого дома кто-то да уходил на войну.
Мама рассказывала, когда мужики, сев на лошадей, выехали из деревни, провожавшая их толпа матерей, жён и детей словно оцепенели. Каждый думал о своём, а все - об одном: что будет? Как жить? Начался новый отчёт времени, полный тревог и ожиданий вестей с фронта, людского горя и непомерно тяжелой работы, свалившейся на плечи стариков, женщин и детей-под-ростков. Хотя фронт и был где-то далеко, дыхание войны чувствовалось в каждом доме. Дня, когда привезут газету (один раз в неделю), ждали с тревогой: хорошие вести приходили редко. Если на письме-треугольнике был незнакомый почерк случалась какая-то беда. Хорошо, если письмо писала медсестра или сосед по госпитальной койке, значит, жив родной, хотя и ранен. Но случалось, когда писал однополчанин, на глазах которого чей-то сын, муж, отец захлебнулся кровью в атаке...
«Похоронки» обычно привозил председатель сельсовета. Если он направлялся к чьему-то дому, да ещё и не один, значит пришла беда. Тут уж голосила вся семья, а на истошный плач вдовы сбегалась вся деревня.
Мой отец Алексей Полевее-вич, 1904 года рождения, ушёл на фронт с первым призывом.
Дома осталась жена с пятерыми детьми. Старшей дочери шёл четырнадцатый год, а младшему не было и четырёх месяцев. Вот такая, как у нас говорили, борона легла на плечи моей 35-летней мамы. До сих пор удивляюсь, как ей удавалось накормить, одеть-обуть такую ораву.
Работу в колхозе оценивали трудоднями, на которые после сбора урожая получали только зерно, основную же массу хлеба
колхоз сдавал государству, так что колхозникам для распределения оставались сущие крохи. Часто хлеба не хватало до нового урожая, и выручало то, что было выращено в собственном огороде. Да, у нас была корова, но от неё нам доставался практически один обрат: нужно было сдать государству в год более 10 килограммов топлёного масла и, как сейчас помню, 52 килограмма мяса (от приплода).
Накормить детей - одно, а вот во что их одеть и обуть... До войны отец по осени ходил на пушной промысел, и за сданную пушнину могли купить, как тогда говорили, кое-какую мануфактуру (ткань). С уходом отца семья лишилась такой возможности. Одежду шили из холста, который мама ткала сама на самодельном ткацком станке. Для этого нужно было вырастить коноплю, обмолотить, чтобы получить семена для следующей посадки, вымочить, а затем высушить стебли, освободить волокна от твёрдой сердцевины (костриги), вычесать, спрясть и соткать. Всё это делалось вручную и занимало много времени. Надо сказать, холсты у мамы получались отменные, из них она нам шила, тоже на руках, и штаны и рубахи, и платья сёстрам.
Отец воевал, как он писал, в пехоте. Как мы потом уже выяснили, на Волховском фронте, под Ленинградом. В скупых письмах просил маму беречь себя и детей, и мама делала для нас всё, чтобы отцу легче было переживать разлуку с семьёй.
В конце 43-го отец был ранен в ногу, и из госпиталя писал чаще. Последнее письмо было датировано 17-м февраля 44-го, уже из части. Писал, что «завтра наш полк идёт в наступление». Как потом было сообщено в извещении, 18-го он был убит. Выходит, когда мы получили от него письмо, его уже не было в живых. Потом письма от отца перестали приходить. Мама чувствовала недоброе, но верить в худшее отказывалась.
Оказалось, «похоронка» на отца в сельсовет пришла уже по лету, так как из-за весеннего половодья почта из райцентра не доставлялась. Когда мама увидела идущих к нашему дому председателя сельсовета, нашего колхозного председателя и жену младшего брата отца Гавриила, погибшего под Полтавой в сентябре 43-го, поняла, что несут они страшную весть. Мне было тогда уже шесть лет, и у меня до сих пор сохранилась в памяти ползающая по двору на коленях мама, а в ушах звучат её стена-
ния и причитания.
Похоронен отец в братской могиле в деревне Заполье Плюсского района Псковской области. На одной из плит мемориала высечено его имя. Я посетил это святое для меня место.
Но надо было жить, растить детей. Хотя старшие сестра и брат работали в колхозе, жить становилось всё труднее, на колхозный трудодень причиталось всё меньше хлеба, наша коровка от бескормицы всё меньше давала молока, а сдачу масла государству никто не отменял.
За погибшего отца нам назначили пенсию, но как только почтальон её привозил, приезжал и финансовый инспектор, и тут же вся пенсия уходила в уплату налога или государственного займа. Денег не было даже чтобы купить спички и керосин для лампы. В загнётке русской печи всегда тлели угли, чтобы добыть огонь, а дом освещался горящей лучиной.
В школу я пошёл в 45-ом. Но ещё до школы летом вместе со взрослыми ходили на прополку сорняков на колхозные поля, в сенокос мальчишки возили на лошадях копны сена. В погожие дни на сенокосе работали до заката солнца, мальчишки даже соревновались между собой, кто больше вывезет копен. Уже с третьего класса летом я стал работать на основных колхозных работах. Обычно в сенокосилку запрягали две лошади, но чтобы им было легче, впереди ставили третью. У нас называли «тянуть гусем». Так вот этой третьей лошадью я и управлял с начала сенокоса и до конца жатвы.
Итак изо дня в день верхом на лошади по 12-14 часов. В жару и в дождь. Пауты и мошка буквально заедали и лошадей, и людей, спасались от гнуса специальными сетками, сотканными из волоса лошадиных хвостов, и дёгтем.
В мои обязанности кроме того входило треножить лошадей, выпуская их на пастьбу, а утром поймать и запрячь их, мазать дёгтем от овода, вручную крутить точило-наждак, на котором точили сегменты ножей сенокосилки и жатки. Помню, в четвертый класс со всеми вместе я не пошёл: председатель «отпросил» меня у учительницы, чтобы я доработал до конца жатвы.
В пятый класс учиться я совсем не пошёл, так как семилетняя школа находилась в другой деревне, в сотне километров от нашей, а школьного интерната при ней не было. Да и прокормить меня мама в чужом краю не могла. Помогал ей на ферме, «гонял прогоны» (отвозил в соседние деревни командированных), отвозил солому от молотилки на току.
В следующем году в соседней от нас деревне открыли пятый класс будущей семилетней школы. Ну, тут уж близёхонько, всего в тринадцати километрах. Стала мама меня собирать, договорилась с жильём с одной семьёй, у которой, кстати, было своих трое детей. Жили мы на этой квартире с моим одногодком из нашей деревни. Спали на полу, еду, в основном картошку, готовили себе сами. В шестом классе я жил у школьной уборщицы, потом она меня пристроила к одиноким старикам. Вместо платы за проживание я помогал им по дому, а иногда и подкармливали меня.
По субботам после школы мы обязательно шли домой, чтобы запастись харчами на очередную неделю. Что значит запастись? Колхоз наш окончательно пришел в упадок, денег, чтобы купить хлеб в леспромхозовском магазине, не было. Мы нашли такой выход: летом выращивали табак, к моему приходу мама его высушивала, а в воскресенье я его готовил к употреблению и с младшим братом ходил продавать леспромхозовским рабочим. В орсовском магазине колхозникам хлеб не разрешали продавать, но продавец, отец большого семейства, в нарушение запрета продавал мне две-три булки. Это и был запас на неделю.
Как я завидовал своим сверстникам, у которых вернулись с фронта отцы или был хотя бы дедушка. Им было намного легче, чем мне. Старшая сестра после начальной школы тоже некоторое время не училась. Старший брат отца, единственный вернувшийся с войны, который жил в райцентре, видя наше бедственное положение, взял её к себе, там она в 1952 году закончила семилетку, устроилась на работу и решила меня взять к себе. Так что семь классов я закончил в Кежме. Жили на съёмной квартире и как-то сводили концы с концами. Но, как говорится, на мою беду сестра вышла замуж в большую семью. Они с мужем решили, что я буду жить у них. Так я доучился до нового года, а потом решил оставить школу, видя, что мой рот в этой небогатой семье лишний. В начале января пешком отправился в свою деревню. Путь предстоял неблизкий - около 150 километров. За четыре дня я добрался до дома. Ночевал по деревням то у родственников, то у людей, знавших моих родителей.
В колхоз работать не пошёл, устроился в леспромхоз прорубать в лесу подъезды к сваленным деревьям. Но через короткое время меня уволили: дети колхозников не имели права работать на производстве. Мне так хотелось получить хотя бы среднее образование, и в следующем учебном году я снова поехал в Кежму. Жил и кормился у сестры отца, кое-какие продукты с редкой «оказией» присылала мама. У тёти тоже было четверо детей, и мне было стыдно быть нахлебником. Поэтому в девятом классе я решил жить в школьном интернате. Осенью старшеклассников отправляли в колхозы помогать убирать урожай. За месяц я заработал, сейчас уже не помню, несколько центнеров зерна, интернатовская уборщица нашла на него покупателя. На вырученные деньги купил кое-что из одежды.
Особенно запомнились синий габардиновый плащ и коричневые туфли на светлой подошве.
Видя моё стремление к учёбе и трудное материальное положение, учитель физики Николай Филиппович Коростелев, вечная ему память и благодарность, устроил меня лаборантом физкабинета, за что мне платили 150 рублей в месяц, да вернувшийся из армии старший брат присылал мне по 50 рублей. Жили в интернате в комнатах по 8-10 человек. Посредине стоял стол с несколькими керосиновыми лампами, на котором готовили уроки. Еду себе готовили сами на большой кухне.
ещё в шестом классе, как только исполнилось четырнадцать лет, вступил в комсомол, принимал в его работе самое активное участие. Среднюю школу окончил в 1957 году, когда мне уже было девятнадцать, потому что учился с вынужденными перерывами. В нашем классе таких детей-подранков, как я, было большинство. В том же году был призван в армию.
Отец погиб в сорок лет. Я сегодня более, чем вдвое, старше его. Но мне и ныне не хватает его. У меня никогда не было возможности о чем-то посоветоваться с ним, у меня никогда не было возможности сверить свои действия с тем, как бы он поступил в той или иной ситуации. Какие черты характера я унаследовал от него? Как бы сложилась моя жизнь, если бы я вырос с отцом? Нет ответа. Потому что я не знал своего отца. Это трагедия детей моего поколения. Мне становится страшно, что сегодня, когда мы 75 лет живём без войны, некоторые дети не знают, кто их отец или мать. Стоит задуматься, туда ли мы идём...
Совсем недавно на самом высоком уровне власти официально признали, что в стране есть ещё одна категория людей, пострадавших от войны, это дети, пережившие или родившиеся в то страшное время, даже специальный знак учредили «Дети войны». Хорошее дело. Вот если бы ещё и материально их поддержали, чтобы в остаток жизни они ни в чем не нуждались. Война лишила их детства, большинство не смогли получить образования, тяжелая работа в детском возрасте подорвала здоровье. Они перенесли голод и разруху, а потом восстанавливали страну. Нынешнее поколение обязано помнить об этом.
Валентин ПАНОВ, член Союза журналистов России, был главным редактором газеты «Советское Приангарье» с 1970 по 1983 гг.


Вложения:
1234.png
1234.png [ 573.92 KiB | Просмотров: 8657 ]
Вернуться наверх
 Профиль  
 
Показать сообщения за:  Сортировать по:  
Начать новую тему Ответить на тему  [ 1 сообщение ] 

Часовой пояс: UTC + 6 часов


Кто сейчас на форуме

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 6


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Найти:
Перейти:  
cron
Создано на основе phpBB® Forum Software © phpBB Group
Русская поддержка phpBB